В мире живых существ игра появляется уже на самых низких ступенях развития: известны брачные игры рыб и птиц. Млекопитающие в игре обучают малышей основам охоты и искусству выживания. Человеческих "детенышей" тоже невозможно представить без игры: этот процесс помогает им вписаться во взрослый мир, направить излишек энергии в безопасное русло, без лишних драк определить, кто более ловок, силен, умен и так далее. В языке любого народа можно отыскать образные выражения, связанные именно с игрой: "играют волны, ветер свищет..."; играют лунные и солнечные блики на водной глади; играет ветер с опавшей листвой... Игра ума, игра природы, игра случая... "Ах, вы играете мною, жестокая!" — восклицает провинциальный кавалер. Во всех этих случаях слово "игра" обозначает легкость, непринужденность, живость, каприз и некоторую несерьезность. Однако неверным было бы считать игру всего лишь пустым развлечением, занятием только для детей и бездельников.
О том, что игра — нечто большее, чем пустое занятие от скуки, свидетельствует ее богатая и древняя история. В пирамиде Хеопса обнаружена глиняная табличка, где изложен миф, связывающий происхождение календаря именно с игрой. Египетские боги играли в кости. Ставкой в игре служили лунный свет и дни календаря, благодаря чему к году добавилось еще пять дней.
Китайцы, как известно, любители церемоний. Воплощение изощренности восточного ума — игра "вэй-чи", в которой участвуют сотни фигур. Знаменитый император Яо придумал ее, чтобы отточить ум и полководческие таланты своего сына. "Игра в палочки", отраженная в древнейшей китайской "Книге перемен", сродни медитации, углубленному размышлению — она позволяет решить глубинные проблемы личности, о которых в процессе игры человек, вроде бы, даже и не размышляет.
У самых своих истоков игра и гадание, предсказание судьбы были близки, почти неразличимы. Яркий пример тому: "И-Цзин" — великая китайская "Книга перемен". Манипуляции со стеблями тысячелистника (позже — с монетами) помогали заглянуть в будущее и одновременно были способом наполнить особым смыслом свободное время.
Древнейший индийский эпос "Махабхарата" начинается поединком двух игроков из родов Пандавов и Кауравов. Дуорьодхан, нечестный и ловкий игрок из рода Кауравов, воспользовался "заряженными" костями своего дяди Сакуни. Эти кости неизменно выигрывали. Наивный Юдихишитра проиграл сто тысяч рабов, сто тысяч рабынь, бесчисленное количество драгоценностей и, в конце концов, царство, богатство братьев, самих братьев и красавицу-жену Драупади. Не будь безрассудного азарта игрока в кости — не было бы и сюжета, полного сражений и приключений, столкновений подлости и благородства, испытаний любви на прочность и проявления лучших человеческих качеств.
В греческой мифологии существует предание о возникновении азартных игр. Жестокосердная девчонка, покровительница азартных игр, родилась у богини судьбы Тихо и бога Зевса. Юная негодница придумывала различные игры, где исход решал только случай. Она находила удовольствие в наблюдении за тем, как возникали распри между игроками. Отчаяние проигравших приводило ее в восторг. Мамаша потакала своей дочурке и преподносила ей в подарок игорные притоны, где у входа ярко горели лампы, привлекая прохожих.
Римские императоры Август, Гелиогабал, Калигула и Нерон предавались азарту с упоением, в том числе ставя на кон жизни домочадцев и имущество подданных. Не последним источником удовольствия для них было и то, что они позволяли себе пренебрегать знаменитым римским правом, которое предавало игры анафеме.
В развалинах Помпеи из пепла были извлечены игральные кости и доски для игры в нарды и шашки. У древних иудеев закон приравнивал выигрыш в азартной игре к элементарному воровству и даже грабежу. Однако... лишь в том случае, если иудей выиграет у иудея. Если же какой-либо представитель колен Израилевых обыграл неиудея, закон был к нему снисходителен.
Коран сурово предостерегал правоверных от любых игр, за исключением шахмат: "Сатана помышляет посеять среди вас раздор и ненависть через вино и азарт".
В Австралии Джед Маккей, противник всех проявлений азарта, создал музей, где собрано множество экспонатов, свидетельствующих о гибельности всякого рода игр. Маккей также издал сотни брошюр, повествующих о греховности азарта. Каждая такая книжечка приглашала посетить "Музей смерти". Смысл этого названия может прояснить такой пример: в углу музея красуется скелет человека, погибшего от таинственного местного яда, которым партнеры по игре в фараон пропитали колоду карт.
Приведенные факты помогают нам окончательно убедиться в том, что игра — дело серьезное, и неправы те, кто, отмахиваясь от чего-либо, что он считает нестоящим, говорят: "А! Все это игра!"
Самые глубокие умы человечества посвящали игре многостраничные исследования. Философ Иммануил Кант полагал, что двойственность реальности, необходимость балансировать между сознанием искусственности конфликта и сиюминутной верой в его реальность роднит игру с искусством. Фридрих Шиллер посвятил сущности игры возвышенные, исполненные поэзии строки: "Человек играет только тогда, когда он в полном значении слова человек и он бывает вполне человеком лишь тогда, когда играет". Если поставить рядом афоризм Александра Блока "Только влюбленный имеет право на звание человека", можно предельно сблизить одержимость игрой с одержимостью любовным чувством: любовь так же, как игра, переносит человека в иную, виртуальную реальность, где все пропорции смещены. И это заметно всем... Кроме самого влюбленного и... игрока!
Нидерландский мыслитель и культуролог Й. Хейзинга посвятил игре одно из самых основополагающих исследований "Homo ludens" ("Человек играющий"). Суммируя многочисленные истолкования роли игры в жизни человека, Хейзинга дает такое определение: "Игра есть добровольное действие либо занятие, совершаемое внутри установленных границ места и времени по добровольно принятым, но абсолютно обязательным правилам, с целью, заключенной в нем самом, сопровождаемое чувством напряжения и радости, а также сознанием "иного бытия", нежели обыденная жизнь". В дальнейших рассуждениях Хейзинга делает шаги к сближению понятия игры с понятием высшего духа: "Игру нельзя отрицать. Можно отрицать почти все абстрактные понятия: право, красоту, истину, добро, дух, Бога. Можно отрицать серьезность. Игру — нельзя. Но хочется того или нет, признавая игру, признают и дух".
Оставим в стороне игры спортивные и обучающие и попробуем выделить основные причины, по которым люди играют в различные игры.
1. На первое место выйдет, конечно же, необходимость заполнить свободное время. Ничем не занятое время — не только богатство человека, оно может быть и его проклятием: каждому известна томительная изматывающая скука, которая может толкнуть человека как на создание, например, изящного менуэта, так и на самый безобразный поступок. Не каждому интересны и доступны интеллектуальные развлечения (филармония, театр, чтение книг, философская беседа). Телевизор в истории человечества появился сравнительно недавно — и только он один, пожалуй, в состоянии соперничать с игрой в благородном деле соперничества со скукой. Игра помогает упорядочить течение времени, структурировать его:
выпивохи считают время в емкостях спиртного ("Вот усидим бутылочку — и разойдемся!"), игроки — в партиях и роберах.
2. Игра утоляет сенсорный голод личности, ее необходимость в острых ощущениях. В игре человек становится участником захватывающих событий, исход которых заранее неизвестен — он словно бы помещает себя внутрь приключенческой ленты, где только в конце выяснится, играл ли он роль героя или деревенского дурачка,
3. Инстинкт соревновательности, стремление доказать, что ты умнее, достойнее и счастливее своего собеседника — важный побудительный мотив игры. Особенно он ярок в спортивных играх, но и за карточным и бильярдным столом происходят великие баталии, иногда всерьез определяющие отношение к человеку в каком-либо кругу: "Нестоящий человек Иван Иванович! Он вчера заказал большой шлем и так обмишулился!"
Очевидцы вспоминают, как всерьез соревновались за бильярдным столом два больших таланта русской литературы — М. А. Булгаков и В. В. Маяковский. Выиграть партию для них тогда значило ничуть не меньше, чем добиться признания в среде читателей-знатоков.
4. Желание обогатиться как основной мотив стремления к игре большинство игроков отрицают, выдвигая на первый план более благородные мотивы. В самом деле, в таких, требующих немало интеллекта и умения играх, как, например, бильярд или винт, стремление именно к денежному выигрышу просматривается не столь явно, как в азартном фараоне или в любой из лотерей. Однако те, кто делает ставки в тотализаторе или годами с безумной надеждой продолжает покупать лотерейные билеты, конечно, в первую очередь движимы идеей обогатиться — здесь, сейчас и в фантастических размерах!
5. Интеллектуальный тренинг, возможность проявить свои способности — этот мотив в различных анкетах игроки указывают в числе первых. Еще бы! Такая подоплека ежевечернего присутствия за. игорным столом позволяет показать себя в самом выгодном свете!
6. Стремление доказать свое превосходство над силами случая — один из глубиннейших и древнейших мотивов, побуждающих человека играть. Именно это стремление лежит в основе самых нелепых пари, игр в чет-нечет, простейших азартных игр.
7. Часто, становясь игроком, человек из общества ставит перед собой весьма практическую задачу: вписаться в определенный круг, обрести некий устойчивый социальный статус. Немецкий драматург и теоретик искусства Г. Лессинг считал, что игра в карты очень полезна для молодежи, так как невозможно представить себе общество без игры в карты. Тонкие и дальновидные игроки в карты могли обеспечить себе успех в карьере, сделавшись в результате карточной политики "особой, приближенной к императору". Так, некий Мишель Шамильяр возвысился при Людовике XIV именно благодаря тому, что иногда доставлял его величеству радость проигрышем. В жизни Английских клубов Москвы и Санкт-Петербурга карточная игра занимала огромное место, за зелеными столами можно было свести интересное и полезное знакомство, обрести защитника и покровителя.
, 8. Игра как источник особой разновидности сексуального удовлетворения.
Эту теорию выдвинул, как вы уже догадались, венский психиатр Зигмунд Фрейд, обладавший умопомрачительной способностью находить сексуальную символику везде и во всем. Как же было не углядеть ее в "возвратно-поступательном движении лопаточки крупье, сгребающего фишки"!
Многие психиатры позднейшего времени подтверждают догадку Фрейда о том, что игра позволяет сублимировать (заместить) неудовлетворенные сексуальные инстинкты. Жены игроков часто жалуются на их неспособность исполнять супружеские обязанности. "Среди игроков Лас-Вегаса самые непроницаемые лица и холодные умы принадлежат женщинам'", — утверждает исследователь. И это именно те женщины, которые не смогли обрести своего счастья в интимной жизни.
9. Своеобразный мазохизм, тяга к страданию — мотив, многими игроками неосознаваемый. Те же, кто отважился задуматься над своей судьбой, осознают его мучительно остро. "Проигрыш — всякий раз маленькое самоубийство", — утверждает герой современного американского романа. Мучимый давней неизжитой виной, он каждый вечер отправляется в казино. Им движет странное для людей практических желание — проиграть! Проиграть — и вновь быть наказанным за грехи прошлого!
Ричард Минстер, игрок XVII века, великий грешник, пишет:
"Помимо собственной воли я отправился в вертеп с твердым намерением избавиться от всего, что имел. Проиграть!... Кости были брошены, и я проиграл. С трудом могу передать чувство безграничного облегчения, переполнившее меня. Оно было сродни чудодейственному бальзаму, исцелившему раны, нанесенные миром".
Достоевский в одном из писем жене признается, что испытал острейшее удовлетворение, проиграв (если бы он выиграл, это было бы естественно!) в рулетку.
Из дневника Анны Григорьевны Достоевской, жены писателя:
"Он возвратился домой, как всегда потеряв все, и заявил, что хочет поговорить со мной. Усадив меня к себе на колени, он принялся настойчиво требовать у меня еще пять луидоров. Как явствовало из его слов, он прекрасно сознавал, что в результате у нас останется всего семь луидоров и нам не на что будет жить. Он все это вполне понимает, но что же делать? Ничто другое не принесет ему успокоения. Он заявил, что если я не дам ему денег, он сойдет с ума".
10. Игра как другая реальность
Обыденная жизнь с ее повседневными тревогами и проблемами угнетает психику. Человек ищет выхода за ее пределы, стремится к иной, виртуальной реальности. "Мнимая схватка за карточным столом служит сублимацией реальной жизни" (Ральф Грин-сон, психиатр). Именно этим отчасти объясняется необъяснимое возбуждение, охватывающее нас во время игры. Понаблюдайте за игроками в рулетку! Как часто они забывают о приличиях, о "соблюдении лица"! Возможно, потому, что они переносятся в совершенно другой мир, где уже не важно все то, что так ценится в мире обычном.
Этот перечень побудительных мотивов игры, пожалуй, можно продолжать и далее — ведь феномен игры чрезвычайно многогранен и имеет множество различных проявлений. Однако полнее всего вникнуть в этот феномен можно только изнутри — за игровым столом.
О том, что игра — нечто большее, чем пустое занятие от скуки, свидетельствует ее богатая и древняя история. В пирамиде Хеопса обнаружена глиняная табличка, где изложен миф, связывающий происхождение календаря именно с игрой. Египетские боги играли в кости. Ставкой в игре служили лунный свет и дни календаря, благодаря чему к году добавилось еще пять дней.
Китайцы, как известно, любители церемоний. Воплощение изощренности восточного ума — игра "вэй-чи", в которой участвуют сотни фигур. Знаменитый император Яо придумал ее, чтобы отточить ум и полководческие таланты своего сына. "Игра в палочки", отраженная в древнейшей китайской "Книге перемен", сродни медитации, углубленному размышлению — она позволяет решить глубинные проблемы личности, о которых в процессе игры человек, вроде бы, даже и не размышляет.
У самых своих истоков игра и гадание, предсказание судьбы были близки, почти неразличимы. Яркий пример тому: "И-Цзин" — великая китайская "Книга перемен". Манипуляции со стеблями тысячелистника (позже — с монетами) помогали заглянуть в будущее и одновременно были способом наполнить особым смыслом свободное время.
Древнейший индийский эпос "Махабхарата" начинается поединком двух игроков из родов Пандавов и Кауравов. Дуорьодхан, нечестный и ловкий игрок из рода Кауравов, воспользовался "заряженными" костями своего дяди Сакуни. Эти кости неизменно выигрывали. Наивный Юдихишитра проиграл сто тысяч рабов, сто тысяч рабынь, бесчисленное количество драгоценностей и, в конце концов, царство, богатство братьев, самих братьев и красавицу-жену Драупади. Не будь безрассудного азарта игрока в кости — не было бы и сюжета, полного сражений и приключений, столкновений подлости и благородства, испытаний любви на прочность и проявления лучших человеческих качеств.
В греческой мифологии существует предание о возникновении азартных игр. Жестокосердная девчонка, покровительница азартных игр, родилась у богини судьбы Тихо и бога Зевса. Юная негодница придумывала различные игры, где исход решал только случай. Она находила удовольствие в наблюдении за тем, как возникали распри между игроками. Отчаяние проигравших приводило ее в восторг. Мамаша потакала своей дочурке и преподносила ей в подарок игорные притоны, где у входа ярко горели лампы, привлекая прохожих.
Римские императоры Август, Гелиогабал, Калигула и Нерон предавались азарту с упоением, в том числе ставя на кон жизни домочадцев и имущество подданных. Не последним источником удовольствия для них было и то, что они позволяли себе пренебрегать знаменитым римским правом, которое предавало игры анафеме.
В развалинах Помпеи из пепла были извлечены игральные кости и доски для игры в нарды и шашки. У древних иудеев закон приравнивал выигрыш в азартной игре к элементарному воровству и даже грабежу. Однако... лишь в том случае, если иудей выиграет у иудея. Если же какой-либо представитель колен Израилевых обыграл неиудея, закон был к нему снисходителен.
Коран сурово предостерегал правоверных от любых игр, за исключением шахмат: "Сатана помышляет посеять среди вас раздор и ненависть через вино и азарт".
В Австралии Джед Маккей, противник всех проявлений азарта, создал музей, где собрано множество экспонатов, свидетельствующих о гибельности всякого рода игр. Маккей также издал сотни брошюр, повествующих о греховности азарта. Каждая такая книжечка приглашала посетить "Музей смерти". Смысл этого названия может прояснить такой пример: в углу музея красуется скелет человека, погибшего от таинственного местного яда, которым партнеры по игре в фараон пропитали колоду карт.
Приведенные факты помогают нам окончательно убедиться в том, что игра — дело серьезное, и неправы те, кто, отмахиваясь от чего-либо, что он считает нестоящим, говорят: "А! Все это игра!"
Самые глубокие умы человечества посвящали игре многостраничные исследования. Философ Иммануил Кант полагал, что двойственность реальности, необходимость балансировать между сознанием искусственности конфликта и сиюминутной верой в его реальность роднит игру с искусством. Фридрих Шиллер посвятил сущности игры возвышенные, исполненные поэзии строки: "Человек играет только тогда, когда он в полном значении слова человек и он бывает вполне человеком лишь тогда, когда играет". Если поставить рядом афоризм Александра Блока "Только влюбленный имеет право на звание человека", можно предельно сблизить одержимость игрой с одержимостью любовным чувством: любовь так же, как игра, переносит человека в иную, виртуальную реальность, где все пропорции смещены. И это заметно всем... Кроме самого влюбленного и... игрока!
Нидерландский мыслитель и культуролог Й. Хейзинга посвятил игре одно из самых основополагающих исследований "Homo ludens" ("Человек играющий"). Суммируя многочисленные истолкования роли игры в жизни человека, Хейзинга дает такое определение: "Игра есть добровольное действие либо занятие, совершаемое внутри установленных границ места и времени по добровольно принятым, но абсолютно обязательным правилам, с целью, заключенной в нем самом, сопровождаемое чувством напряжения и радости, а также сознанием "иного бытия", нежели обыденная жизнь". В дальнейших рассуждениях Хейзинга делает шаги к сближению понятия игры с понятием высшего духа: "Игру нельзя отрицать. Можно отрицать почти все абстрактные понятия: право, красоту, истину, добро, дух, Бога. Можно отрицать серьезность. Игру — нельзя. Но хочется того или нет, признавая игру, признают и дух".
Оставим в стороне игры спортивные и обучающие и попробуем выделить основные причины, по которым люди играют в различные игры.
1. На первое место выйдет, конечно же, необходимость заполнить свободное время. Ничем не занятое время — не только богатство человека, оно может быть и его проклятием: каждому известна томительная изматывающая скука, которая может толкнуть человека как на создание, например, изящного менуэта, так и на самый безобразный поступок. Не каждому интересны и доступны интеллектуальные развлечения (филармония, театр, чтение книг, философская беседа). Телевизор в истории человечества появился сравнительно недавно — и только он один, пожалуй, в состоянии соперничать с игрой в благородном деле соперничества со скукой. Игра помогает упорядочить течение времени, структурировать его:
выпивохи считают время в емкостях спиртного ("Вот усидим бутылочку — и разойдемся!"), игроки — в партиях и роберах.
2. Игра утоляет сенсорный голод личности, ее необходимость в острых ощущениях. В игре человек становится участником захватывающих событий, исход которых заранее неизвестен — он словно бы помещает себя внутрь приключенческой ленты, где только в конце выяснится, играл ли он роль героя или деревенского дурачка,
3. Инстинкт соревновательности, стремление доказать, что ты умнее, достойнее и счастливее своего собеседника — важный побудительный мотив игры. Особенно он ярок в спортивных играх, но и за карточным и бильярдным столом происходят великие баталии, иногда всерьез определяющие отношение к человеку в каком-либо кругу: "Нестоящий человек Иван Иванович! Он вчера заказал большой шлем и так обмишулился!"
Очевидцы вспоминают, как всерьез соревновались за бильярдным столом два больших таланта русской литературы — М. А. Булгаков и В. В. Маяковский. Выиграть партию для них тогда значило ничуть не меньше, чем добиться признания в среде читателей-знатоков.
4. Желание обогатиться как основной мотив стремления к игре большинство игроков отрицают, выдвигая на первый план более благородные мотивы. В самом деле, в таких, требующих немало интеллекта и умения играх, как, например, бильярд или винт, стремление именно к денежному выигрышу просматривается не столь явно, как в азартном фараоне или в любой из лотерей. Однако те, кто делает ставки в тотализаторе или годами с безумной надеждой продолжает покупать лотерейные билеты, конечно, в первую очередь движимы идеей обогатиться — здесь, сейчас и в фантастических размерах!
5. Интеллектуальный тренинг, возможность проявить свои способности — этот мотив в различных анкетах игроки указывают в числе первых. Еще бы! Такая подоплека ежевечернего присутствия за. игорным столом позволяет показать себя в самом выгодном свете!
6. Стремление доказать свое превосходство над силами случая — один из глубиннейших и древнейших мотивов, побуждающих человека играть. Именно это стремление лежит в основе самых нелепых пари, игр в чет-нечет, простейших азартных игр.
7. Часто, становясь игроком, человек из общества ставит перед собой весьма практическую задачу: вписаться в определенный круг, обрести некий устойчивый социальный статус. Немецкий драматург и теоретик искусства Г. Лессинг считал, что игра в карты очень полезна для молодежи, так как невозможно представить себе общество без игры в карты. Тонкие и дальновидные игроки в карты могли обеспечить себе успех в карьере, сделавшись в результате карточной политики "особой, приближенной к императору". Так, некий Мишель Шамильяр возвысился при Людовике XIV именно благодаря тому, что иногда доставлял его величеству радость проигрышем. В жизни Английских клубов Москвы и Санкт-Петербурга карточная игра занимала огромное место, за зелеными столами можно было свести интересное и полезное знакомство, обрести защитника и покровителя.
, 8. Игра как источник особой разновидности сексуального удовлетворения.
Эту теорию выдвинул, как вы уже догадались, венский психиатр Зигмунд Фрейд, обладавший умопомрачительной способностью находить сексуальную символику везде и во всем. Как же было не углядеть ее в "возвратно-поступательном движении лопаточки крупье, сгребающего фишки"!
Многие психиатры позднейшего времени подтверждают догадку Фрейда о том, что игра позволяет сублимировать (заместить) неудовлетворенные сексуальные инстинкты. Жены игроков часто жалуются на их неспособность исполнять супружеские обязанности. "Среди игроков Лас-Вегаса самые непроницаемые лица и холодные умы принадлежат женщинам'", — утверждает исследователь. И это именно те женщины, которые не смогли обрести своего счастья в интимной жизни.
9. Своеобразный мазохизм, тяга к страданию — мотив, многими игроками неосознаваемый. Те же, кто отважился задуматься над своей судьбой, осознают его мучительно остро. "Проигрыш — всякий раз маленькое самоубийство", — утверждает герой современного американского романа. Мучимый давней неизжитой виной, он каждый вечер отправляется в казино. Им движет странное для людей практических желание — проиграть! Проиграть — и вновь быть наказанным за грехи прошлого!
Ричард Минстер, игрок XVII века, великий грешник, пишет:
"Помимо собственной воли я отправился в вертеп с твердым намерением избавиться от всего, что имел. Проиграть!... Кости были брошены, и я проиграл. С трудом могу передать чувство безграничного облегчения, переполнившее меня. Оно было сродни чудодейственному бальзаму, исцелившему раны, нанесенные миром".
Достоевский в одном из писем жене признается, что испытал острейшее удовлетворение, проиграв (если бы он выиграл, это было бы естественно!) в рулетку.
Из дневника Анны Григорьевны Достоевской, жены писателя:
"Он возвратился домой, как всегда потеряв все, и заявил, что хочет поговорить со мной. Усадив меня к себе на колени, он принялся настойчиво требовать у меня еще пять луидоров. Как явствовало из его слов, он прекрасно сознавал, что в результате у нас останется всего семь луидоров и нам не на что будет жить. Он все это вполне понимает, но что же делать? Ничто другое не принесет ему успокоения. Он заявил, что если я не дам ему денег, он сойдет с ума".
10. Игра как другая реальность
Обыденная жизнь с ее повседневными тревогами и проблемами угнетает психику. Человек ищет выхода за ее пределы, стремится к иной, виртуальной реальности. "Мнимая схватка за карточным столом служит сублимацией реальной жизни" (Ральф Грин-сон, психиатр). Именно этим отчасти объясняется необъяснимое возбуждение, охватывающее нас во время игры. Понаблюдайте за игроками в рулетку! Как часто они забывают о приличиях, о "соблюдении лица"! Возможно, потому, что они переносятся в совершенно другой мир, где уже не важно все то, что так ценится в мире обычном.
Этот перечень побудительных мотивов игры, пожалуй, можно продолжать и далее — ведь феномен игры чрезвычайно многогранен и имеет множество различных проявлений. Однако полнее всего вникнуть в этот феномен можно только изнутри — за игровым столом.
